Схимонахиня Маргарита (Евфросиния Фоминична Лахтионова; 1899-1997) (Последняя старица Дивеевской обители)

27 января – день кончины дивеевской старицы схимонахини Маргариты (Евфросинии Фоминичны Лахтионовой; 1899–1997). Она встречала у Святых врат Дивеевской обители святые мощи преподобного Серафима Саровского со свечой, которую дивеевские сестры хранили, передавая друг другу, почти 158 лет…

В память о старице представляем посвященную ей главу из подготовленной к изданию книги А. Трофимова: «МНЕ ИМЯ – МАРИНА». СВЯТАЯ ВЕЛИКОМУЧЕНИЦА МАРИНА (МАРГАРИТА) АНТИОХИЙСКАЯ. ИМЯ В ИСТОРИИ

В ней повествуется о судьбе дивеевской старицы схимонахини Маргариты (Евфросинии Фоминичны Лахтионовой; 1899–1997). Она встречала у Святых врат Дивеевской обители святые мощи преподобного Серафима со свечой, которую дивеевские сестры хранили, передавая друг другу, почти 158 лет…

СХИМОНАХИНЯ МАРГАРИТА (ЕВФРОСИНИЯ ФОМИНИЧНА ЛАХТИОНОВА; 1899–1997). Последняя старица Дивеевской обители

«Эта келья и эта местность поднимут всю вселенную…»
Слова Матери Божией из видения схимонахине Маргарите в 1980-е гг.

Будущая схимонахиня Маргарита (в миру Евфросиния Фоминична Лахтионова) родилась на Украине, в местечке Казанки Херсонской губернии Елизаветградского уезда 25 сентября (7 октября) 1899 года в крестьянской семье, в день памяти преподобного Сергия Радонежского. Семья была большая и благочестивая. Дед происходил из купеческого сословия и был старостой храма. Побывав однажды в Серафимо-Дивеевском монастыре, Евфросиния с 12 лет мечтала поступить в обитель. Она была старшей дочерью, поэтому делила с матерью заботы по хозяйству. Отец не хотел отпускать из семьи помощницу, хотя и осознавал, что стремление пойти в монастырь у дочери крепнет.

Только после явного чуда отец согласился отпустить дочь в монастырь. Он задумал продать теленка, чтобы дать Фросе деньги на дорогу, и решил, что если за теленка на базаре ему дадут 24 рубля (12 рублей в один конец и 12 – на обратную дорогу, если ее не примут в монастырь), то отпустит дочь. Пришел на базар, и к нему сразу подошел старичок, купивший теленка за эту сумму. Ефросинии исполнилось пятнадцать лет, когда ее мечта сбылась – игумения Александра (Троковская) приняла ее в святую обитель. «Приехала я прямо на похороны блаженной Паши Саровской,– вспоминала матушка Маргарита,– в гробу ее видела. Как прибыла я в монастырь-то, меня матушка благословила послушницей к Феодору Васильевичу (Долгинцеву), который новый собор построил, а он уж старенький был – 90 лет, вскоре и помер, и меня на Сатис перевели, шесть лет была на коровнике. Потом сделалась церковницей в Тихвинской церкви…».

Матушка проходила в монастыре разные послушания: была телятницей, звонарем, церковницей, просфорницей, трудилась на общих послушаниях в Дивееве и Сатисе. Однажды, когда послушница пасла телят, один теленок ушел так далеко к речке, что Фрося не могла его догнать, она заплакала и закричала: «Батюшка Серафим! Верни теленка!» И видит, теленок внезапно остановился, развернулся и пришел к ней. С тех пор она обращалась к преподобному Серафиму, как к живому и самому близкому человеку со всеми своими нуждами и всегда получала помощь.

После революции монастырь превратили в трудовую артель, и производимая здесь продукция – испеченный хлеб, молоко, сшитая одежда и прочее – забиралось местными властями. Вот как вспоминает матушка Маргарита о последних годах перед разгоном монастыря: «Были отобраны монастырские земли, питавшие обитель,– а ведь надо было прокормить две тысячи сестер,– и начался голод. Сестрам нечем было заработать себе на хлеб, остановились мастерские: художественные, рукодельные; прекратилось паломничество и помощь богатых благодетелей. Обменивали сестры по деревням свои вещи на кусок хлеба, но этого надолго не хватало и хватать не могло. Серафимо-Дивеевский монастырь был переименован в «Дивеевскую артель». Все отняли – лошадей шестьдесят голов; коров – около ста их было в Дивееве и сто на скиту в Сатисе; отняли житницы и хлеб. Отнять – отняли, а работать у них было некому,– разруха. В монастырских же полях стоят убранные снопы. Тогда стали власти договариваться с матушкой игуменией, чтобы дала сестер убирать хлеб. Некоторые сестры стали роптать. А матушка вышла перед теми сестрами и спросила: «Верите ли Преподобному? » – «Да, верим!» – «Любите ли меня? » – «Да, любим! » – «Тогда, во Имя Отца и Сына и Святаго Духа, идите, убирайте хлеб»».

Так, некоторое время сохранялся монастырь, пусть даже под названием артели: продолжались строгие монастырские службы, чтение Псалтири в Рождественской церкви, Повечерия, Параклисы и многое другое согласно традициям обители.

В 1925 году, предвидя приближавшиеся гонения, дивеевская игумения Александра позаботилась о том, чтобы как можно больше молодых сестер были пострижены в рясофор, а пожилые – в мантию. Тогда постригли в рясофор и Фросю с оставлением прежнего имени – Евфросиния.

В 1927 году были закрыты последние монастыри в России, тогда пришел черед и Дивеевской обители. Сестры хорошо знали о предстоящем закрытии и смогли хоть как-то подготовиться к выходу в мир. Все, что можно было взять с собой, сестры увезли. Причем, матушка игумения Александра благословила, чтобы все главные святыни обители были взяты не в одно место, а находились у разных сестер,– таким образом их вероятнее всего было возможно сохранить.

В Дивееве крепко держалось предание батюшки Серафима о том, что придет время, когда сестрам придется уйти в мир, а на сколько – не сказал батюшка,– что Бог даст,– все зависит от покаяния народного. Было ощущение близости кончины мира, но по словам батюшки Серафима должен был еще наступить период благодати Божией на Руси.

20 сентября 1927 года, накануне престольного праздника Рождества Пресвятой Богородицы, представители власти объявили о закрытии монастыря – сбылось предсказание преподобного Серафима: «Придет время, и мои сироты в Рождественские ворота как горох посыпятся». В недельный срок монастырь был закрыт. Епископ Серафим (Звездинский) сказал тогда сестрам: «Хотя вас из монастыря выгоняют, но монашество свое берегите».

Сестры покидали обитель с крепкой верой, что они уходят временно, что Дивеево, как и вся Русская земля, вновь возродится. Матушка игумения благословила разъезжаться в разные города и села, сама же с частью сестер переселилась в Муром. Жили дивеевские сестры и в Москве, на подворье своем, монастырском, и в Нижнем Новгороде (Горьком), и по другим городам и селениям.

После закрытия монастыря матушка Евфросиния вернулась домой, где прожила три года. Но вскоре отца раскулачили и посадили. Уходя, он велел дочери возвращаться в Дивеево. После 1933 года матушке дали паспорт «лишенца». Куда ехать с таким паспортом? Поселилась она в Ардатове вместе с рясофорной инокиней Агашей,– так прожили они до 1934 года. Затем пришло время скитаний, но Господь хранил ее. Некоторое время жила она в Москве, но не смогла устроиться на работу, пришлось вернуться в Дивеево.

К этому времени здесь собралось много сестер разоренного монастыря. Жили раздельно, по частным домам, сестры не оставляли молитвенного правила, собирались вместе лишь на богослужения, духовно поддерживали друг друга. Таким образом, монастырь сохранял существование вне своих стен.

Но вот пришел 1937-й «расстрельный» год, как называли его современники. В записях Н. А. Мотовилова сохранилось упоминание о том, что, когда он спросил батюшку Серафима: «Когда же будет самое страшное время?»,– преподобный ответил: «Несколько позже, чем через сто лет после моей смерти». Это время – конец 30-х годов XX столетия.

После разгона монастыря еще была жива известная дивеевская блаженная – Мария Ивановна, она скиталась, как все сестры, ее перевозили из дома в дом, из деревни в деревню. Сестры часто обращались к ней с вопросом: «Мамашенька, когда же обратно в монастырь?» – «Будет, будет вам монастырь… Только называться вы будете не по именам, а по номерам… Вот тебя, Фрося, звать будут триста тридцать восемь». Матушка Евфросиния запомнила этот номер. В 1937 году многие монахини были арестованы и отправлены в арзамасскую тюрьму. Суд был простой и скорый:
– В церковь ходила?
– Бродяжничество – 3 года.
– Пела, читала на клиросе? – 5 лет.

Везли заключенных в вагонах-теплушках. «Запевайте «Барыню»»,– кричал конвоир. А сестры начинали свое, духовное: пели из всенощной «Благослови душе моя Господа…».

В лагере под Ташкентом матушке Евфросинии дали номер 338 – тот самый номер, о котором говорила прозорливая дивеевская старица. При обыске отобрали все, что взяли с собой, монахини остались без нательных крестов. В ту пору работали они на узбекских прялках, а в них вилки были деревянные,– матушки их чуть подрезали – и получался крестик. Когда пошли в баню, начальнику лагеря доложили: «Монашки снова с крестиками». Но снимать их уже не стали.

В лагере Фрося тяжело заболела, лежала в лагерной больнице без сознания, сквозь тяжелый туман услышала голос врача: «А этой доходяге рыбы надо давать, а то ведь помрет». Оказалось, что речь шла о ней, ее стали лучше кормить, и она выздоровела, но до последних дней жизни не оставлял ее кашель от хронического плеврита, приобретенного в лагере.

В сороковых годах сроки заключения стали заканчиваться, и сестры вновь начали собираться в Дивееве. Семь лет скиталась матушка Евфросиния по тюрьмам, лагерям. Пережила и допросы, и насмешки, и издевательства. После тюрьмы матушка Евфросиния опять поехала на родину, пыталась найти себе работу, но неудержимо тянуло в Дивеево. После войны время казалось благоприятным для хлопот об открытии в Дивееве храма и даже о возобновлении обители. Но все попытки возродить церковную жизнь оканчивались неудачей. Видимо, не случайно Преподобный Серафим за сто лет до этого времени говорил: «Не хлопочите и не доискивайтесь монастыря. Придет время – сами предложат и все отдадут, и еще в ножки поклонятся».

После 1945 года жило в Дивееве немало дивеевских сестер. Сестры не оставляли молитвенного правила, собирались вместе в домах на богослужения, хотя это наказывалось штрафами, духовно поддерживали друг друга. Приходили помолиться вместе с ними и местные жители. В конце 1940-х годов матушка Евфросиния вернулась в Дивеево, сестрам удалось купить в складчину маленький дом № 16 по Лесной улице. Здесь матушка прожила сорок лет. После 1952 года из этого дома матушка Евфросиния похоронила шесть сестер, поочередно проживавших с нею, и осталась совсем одна. «Никого не осталось, все умерли, меня одну Господь смиряет, знать уж больно грешная»,– вздыхала матушка…

В этом доме был совершен постриг в мантию девяти дивеевских сестер, среди которых была и матушка Евфросиния. Она получила имя Мария, а 8 апреля 1984 года по благословению Святейшего Патриарха Пимена приехал из Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Вонифатий (Потапов) постригать ее в схиму. При постриге в схиму она получила имя – Маргарита, в честь святой великомученицы Марины (Маргариты) Антиохийской.

В 1988 году отмечалось 1000-летие Крещения Руси. Эту дату торжественно отмечали по всей стране. Тогда-то и возник огромный интерес к Дивееву и его духовному наследию. В то время сняли фильм о Дивееве, о матушке Евфросинии: «Сказы матушки Фроси о монастыре Дивеевском». По телевидению его увидели миллионы людей. После этого тысячи паломников со всей России направились в Дивеево, и каждый из них хотел побывать в келье у «матушки Фроси».

Адрес ее знали многие богомольцы. Сотворив молитву, посетители переступали порог низенькой комнатки схимницы. Каждого из приходящих встречал образ преподобного Серафима с ласковой улыбкой, написанный для нового собора, который так и не успели освятить. После разорения монастыря кто-то из местных жителей хотел использовать эту икону как столешницу – доска большая, гладкая, получился бы хороший стол. Жена милиционера спасла икону: принесла в тот дом столешницу от своего стола, а икона попала в келью матушки Маргариты.

Богомольцы клали земные поклоны, прикладывались к чугунку батюшки Серафима, который он когда-то дал сестрам, чтобы хранили в нем угли для кадила, к поручам и кожаным рукавицам Преподобного, к массивному, всегда холодному, железному кресту. Бывали дни, когда группы людей шли к матушке непрерывным потоком,– приезжали целыми автобусами. Схимонахиня Маргарита без устали принимала богомольцев, одаривала их сухариками из чугунка преподобного Серафима. Иногда матушка рассказывала что-нибудь из своей жизни. Побывавшие в ее келье люди разносили по нашей земле весть о том, что Дивеево – этот благословенный Дом Царицы Небесной – возрождается. Существует Канавка – стопочки Матери Божией, святые источники, дающие прохладу и утешение, и живет там старица матушка Маргарита, сохранившая в себе, как в капле воды,– духовный строй всей старой обители.

В Лазареву субботу – 30 апреля 1989 года архиепископом Горьковским и Арзамасским Николаем была освящена в Дивеево деревянная церковь в честь Казанской иконы Божией Матери у Казанского источника. Начала постепенно возобновляться церковная жизнь в Дивееве; предсказание батюшки Серафима о том, что со временем будет на окраине Дивеева деревянная церковь Казанской иконы Божией Матери, а каменная отойдет монастырю, исполнилось. Владыка подарил вновь освященному храму большую икону преподобного Серафима с частичкой мощей святого. Этот образ долгое время оставался главной святыней Казанской церкви, теперь он находится в Троицком соборе монастыря. Матушку Маргариту приводили на все праздничные богослужения.

Батюшке Серафиму Духом Святым были открыты грядущие судьбы России. Он знал и о будущем разоренной обители. Время возрождения Дивеева, предсказанное великим старцем, пришло. Со всех сторон стали собираться сюда верующие,– по одному, по двое, и целыми семьями. Покупали здесь дома, устраивали хозяйство и жили в ожидании открытия обители.

30 июля 1991 года схимонахиня Маргарита встречала святые мощи преподобного Серафима со свечой, которую дивеевские сестры хранили, передавая друг другу, почти 158 лет. Матушка Маргарита передала эту свечу протодиакону, встречавшему с ней мощи Преподобного у Святых ворот обители. За одиннадцать дней до этого события было принято решение Священного Синода о возобновлении Серафимо-Дивеевского женского монастыря. В ноябре 1991 года настоятельницей обители с возведением в сан игумении была назначена монахиня Сергия, и сестры перешли жить в монастырские кельи. А в марте 1992 года в южный флигель колокольни, возвращенный обители, переехала и матушка Маргарита.

Последние пять лет своей жизни матушка Маргарита провела в возрожденном Свято-Троице-Серафимо-Дивеевском женском монастыре. По свидетельству дивеевских сестер, она учила вновь поступивших сестер непрестанной молитве, любви к Богу и людям, подавала пример в отношениях с начальствующими. Дивеевская старица схимонахиня Маргарита духовно cоединила возрождающуюся обитель с прежней серафимовской. Будучи хранительницей духа любви и мира, она донесла до молодых инокинь дух, устав и традиции монастыря, которые бережно сохранялись и поддерживались сестрами, оставшимися после разгона обители в 1927 году.

Матушка прожила почти век, пережила много трагических событий, но духом оставалась бодра. Скончалась матушка 27 января /9 февраля 1997 года в день памяти Новомучеников и Исповедников Российских, в возрасте 97 лет. По дивеевскому обычаю сестры сделали 12 земных поклонов о упокоении ее души и 12 раз ударили в большой колокол. Похоронили матушку Маргариту за алтарем Троицкого Собора, недалеко от могилок дивеевских блаженных.

Публикуется по:

• URL: http://alexandrtrofimov.ru/?p=8695 (дата обращения 20220511)