Протоиерей Александр Мякинин. Митрополит Николай (Кутепов) и архиепископ Антоний (Марценко). Штрихи к биографии Нижегородского святителя.

Митрополит Николай (Кутепов) и архиепископ Антоний (Марценко).

Штрихи к портрету Нижегородского святителя.

Духовенство и паства Нижегородской митрополии сохраняют добрую молитвенную память о митрополите Николае (Кутепове), которому Промыслом Божием суждено было без малого четверть века быть святителем Нижегородской земли. Годы его правления совпали с закатом советской эпохи и временем бурного возрождения церковной жизни в нашем Отечестве. Господь сподобил его духовной радости увидеть благодатный победный исход того противостояния с гонителями и притеснителями веры Христовой, в котором он участвовал долгие десятилетия и как мирянин, и как священник, и как епископ. Временами могло казаться, что Русская Церковь обречена, ее уста закрыты, возможности насильственно ограничены, участие в общественной жизни людей исключено. Но вера во всемогущий Промысл Божий вселяла уверенность, что невозможное человеком возможно Богу. Это давало духовные силы упорно продолжать противостояние и держать оборону до конца, до победы.

Владыка Николай с особым чувством благодарности Богу совершал освящение возвращенных храмов и обителей дотоле бывших в разрушении и осквернении. Его не смущал их облик, сохраняющий раны от поругания. Он спешил вдохнуть в них жизнь и верил, что наступят новые времена и будут даны свыше новые возможности, чтобы все привести в должное благолепие.

Заботы и труды Владыки Николая были направлены и на возрождение на Нижегородской земле духовного образования, важность и значение которого, он понимал, как никто другой. В 1993 году ровно через 75 лет после упразднения благословением митрополита Николая была вновь открыта Нижегородская духовная семинария. Он успел увидеть ее становление и укрепление, порадоваться первым абитуриентам и первым выпускникам.

Обозревая мысленно жизненный путь Владыки Николая, убеждаешься в том, что Бог дает своим верным последователям, прошедшим горнило испытаний, в конце пути испытать радость духовной победы и увидеть смысл пережитых скорбных обстояний.

В биографии митрополита Николая есть один эпизод, который являет в его характере ряд удивительных качеств, раскрывшихся в сложных и трагических событиях послевоенного времени.

В 1946 году на Тульскую архиерейскую кафедру был назначен архиепископ Антоний (Марценко). Он станет для владыки Николая одним из тех людей, кто сыграет «огромную роль в его человеческом и пастырском становлении». В своем личном архиве митрополит Николай бережно хранил документы, связанные с владыкой Антонием: рукописные проповеди, статьи, письма и множество фотографий того периода жизни.

Архиепископ Антоний, как говорил сам владыка Николай, был «человеком сложной судьбы». Он родился в 1887 году в Одессе. Окончил Одесскую семинарию, а затем в 1913 году Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия. За два года до этого принял монашество. Служил в Урминской миссии в Персии, затем был насельником Глинской пустыни, а впоследствии преподавателем Ставропольской семинарии.

Лихолетье революции и гражданской войны коренным образом изменило жизнь иеромонаха Антония (Марценко). Он оказался в военных частях Белой армии и нес служение полкового священника. А в 1920 году был вынужден покинуть Россию и эмигрировать сначала в Сербию, а затем в Польшу. В годы Второй мировой войны Антоний уже в сане епископа несет архипастырское служение на оккупированных территориях Западной Белоруссии и Украины. После окончания войны архиепископ Антоний назначается в Тульскую епархию, здесь и происходит его знакомство с молодым фронтовиком Николаем Кутеповым, который впоследствии станет его иподиаконом и личным секретарем.

В 1951 году владыка Антоний был арестован и осужден по 58-ой статье за «измену» Родине. Его приговорили к 25-ти годам заключения с полной конфискацией имущества. Советская власть не могла простить ему участие в Белой гвардии, эмиграцию и служение в оккупации. Многие знавшие тогда владыку Антония предпочли в целях личной безопасности забыть его навсегда. Молодой Николай Кутепов, у которого вся жизнь была впереди, мог поступить столь же «благоразумно». Но он не предал своего учителя.

В 1953 году, будучи уже диаконом и студентом Ленинградской духовной академии, он смог, наконец, выяснить, что его святитель находится в лагере в Иркутской области и написал туда письмо. Завязалась переписка. Письма сохранились. Они короткие, осторожные, написанные с учетом цензуры, но при этом очень проникновенные.

Тысячи километров разделяют этих духовно близких людей, скорбящих от разлучения и возносящих друг о друге пламенные молитвы. Им так и не суждено было встретиться вновь. Владыка Антоний умрёт в лагере в день памяти святителя Николая Чудотворца в декабре 1954 года, о чём в письме диакону Николаю Кутепову сообщит соузник владыки — священник Георгий Сперанский.

***

Здравствуйте, Владыка!

Как Ваше здоровье, как самочувствие? Я только на днях достал Ваш адрес и считаю своим долгом написать по этому адресу, чтобы получить ответ. В настоящее время я нахожусь в городе Устюжне, Вологодской области, ул. Транспортная, 4 и служу при церкви.

Я желал бы, Владыка, чтобы Вы сообщили мне чем я могу Вам помочь. Конечно, вопрос не совсем уместный, но я его задал потому, что я по своей неопытности могу ошибиться и прислать не то, что вам необходимо. Вам, например, нужен лук, а я пошлю конфет.

После распродажи Ваших вещей, я купил для Вас шубу енотовую и теперь не знаю, что с ней делать. Имеется у меня теплое белье для Вас. Присылать все эти вещи Марии Францевне я не считаю нужным постольку, поскольку они были приобретены для Вас. Адрес для посылок у меня почему‑то другой, подтвердите.

Тула Вас вспоминает и молится, чтобы Господь укрепил Вас и дал силы для испытаний.

Жду с нетерпением Вашего ответа и, если возможно, подробностей.

Целую Вашу благословящую руку.

Ваш бывший секретарь

диакон Николай Кутепов

4 декабря 1953 г.

***

Дорогой друг Николай Васильевич!

Не писал, так как не знал куда и как писать. Сейчас вот уж я на другом лагпункте. Адрес мой для писем старый: Иркутская область, Шиткинский р-н, п/о Ново-Чунка, п/я № 215/2–037. Для посылок адрес другой: Иркутская область, Алзамайский р-н, п/о Сосновка, п/я 215/2–037.

Живу по милости Божией в ожидании пересмотра моего дела и благоприятного решения моей судьбы. С. хлопочет обо мне, да и сам я послал жалобу о пересмотре дела. Так что унывать пока преждевременно и необходимо запастись терпением. К сожалению, здоровье у меня значительно ослабело и при переезде я заболел гриппом. Впрочем, сейчас я чувствую значительно лучше. Никаких посылок я прошу мне не посылать. То что я получаю, для меня достаточно. Единственно, если бы можно было прислать пары две белья, так как у меня при переезде кое-что пропало. А может быть, если это трудно, то мог бы это сделать Григорий Яковлевич. Его адрес: г. Печеры, Псковской области, Международная, 5, Г. Я. Царкий. Ему это нетрудно будет сделать.

Пишите, не ожидая от меня письма, так как мне это труднее.

Привет и благодарность всем.

23.01.1954

Любящий А. А.

***

Здравствуйте, дорогой Владыка!

Ваше письмо я получил числа 13 февраля. По сроку не ответил потому, что не представлялось возможности выполнить Вашу просьбу, и был в отсутствии некоторое время.

Сего, восьмого числа, я послал Вам три пары белья, одна пара шерстяного, шесть платков, шесть пар носок, из которых две полушерстяных, пять лимонов и фуфайку с собственного плеча. Если Вы ее не будете носить, то хорошо ее разрезать и употребить в качестве портянок.

Что касается дальнейшего, то я считаю своей священной обязанностью откликнуться и выполнить малейшее Ваше желание, так как на Григория Яковлевича рассчитывать не приходится.

Владыка, что Вам надо, в чем Вы испытываете потребность, пишите и я выполню.

Всегда был уверен, а теперь убедился, что Вы не потеряли присутствие духа в тяжелые минуты жизни. Я со своей стороны советую Вам писать в Верховный Совет о помиловании или на имя Первого секретаря КПСС Хрущева Н. С.

Самое главное — берегите свое здоровье. Быть может Вам необходимо прислать теплую обувь и одежду, напишите и я не замедлю выслать. А как у Вас обстоит дело с верхними рубашками и брюками? Есть ли у Вас теплая шапка и рукавицы? А то если Вам приходится быть долгое время под открытым небом, без этих вещей трудно обойтись.

У всех о Вас остались самые хорошие воспоминания. Моя родительница кланяется Вам.

Пока всего хорошего. До свидания.

Остаюсь Вашим слугой и богомольцем. Целую Вашу благословящую руку.

диакон Николай

P. S. Сегодня послал Вам немного денег, думаю, что они и там необходимы. О всех изменениях Вашего адреса сообщайте.

8 марта 1954 г., Чистый понедельник.

***

Христос воскресе, дорогой Владыка!

Приветствую Вас с этим светлым праздником и желаю Вам самого необходимого — здоровья, а также молю Бога об улучшении Вашего положения!

Я жив-здоров, служу, в свободное время занимаюсь — готовлюсь к сессии. Я все же поступил на заочное отделение в Ленинградскую академию. Правда, трудновато, приходится как-то преодолевать эти трудности. Основная трудность заключается в отсутствии учебных пособий и вообще богословской литературы.

Уведомление о получение Вами посылки с бельем мною получено, только я никак не соображу, то ли Вы сами ходили на почту, то ли Вам принесли на дом.

Я послал Вам к Пасхе кое-что, но не знаю, когда Вы получите и в каком виде она дойдет.

А вообще, если это Вам представляется возможным, то хотя бы одним письмом в месяц сообщайте о себе, как живете, что поделываете, что необходимо прислать.

Ну пока всего хорошего.

Целую Вашу благословящую руку,

остаюсь Вашим слугой и богомольцем.

диакон Николай.

P. S. Наши кланяются Вам.

29 апреля 1954 г.

***

Дорогой мой друг Николай Васильевич!

За посылку и особенно за рубашки прошу принять мою глубокую благодарность. Сердечно поздравляю вас со Светлым Праздником и молитвенно желаю Вам здоровья и всякого благоденствия. Вашей мамаше также от души шлю Пасхальный привет.

Теперь я ожидаю ответа из Москвы, где у Главного Военного Прокурора пересматривается мое дело. Верю, что ответ будет благоприятный и мы скоро увидимся и будем работать в Туле. Мое здоровье значительно ослабело, но благодаря заботам моих друзей я чувствую себя терпимо. Господь поможет и в остальном.

Теперь смогу писать почаще, так как у нас наступило значительное облегчение и мы сможем писать свободней. Все же моя душа с вами и я жду с нетерпением пересмотра моего дела. В добрых чувствах ваших я никогда не сомневался и понимаю ваши тяжелые переживания в связи с моими страданиями. Пишите, не забывайте.

Ваш любящий А. Антоний

P. S. Не знаю, дойдет ли письмо — пишу наугад адрес, так как письмо с адресом в каптерке и достать его трудно.

5 мая 1954 г.,

(еще три письма)

(В следующих письмах диакон Николай продолжает утешать Владыку сущего во узах, а он в ответных письмах жалуется на ухудшение здоровья и выражает надежду, что дело его будет пересмотрено. В августе 1954 появляется первая надежда.)

***

Дорогой Николай Васильевич!

Я страшно огорчен Вашим молчанием и, пожалуй, не писал бы Вам этого письма, если бы событие важное не побудило меня к этому. Дело в том, что указом от 10 июля сего года я должен быть вскоре, месяца через два-три освобожден по старости лет и смогу вернуться к месту моей службы, а также начать лечиться с ногами, хотя я лечусь и здесь массажами уже длительное время. Сообщаю Вам об этом, так как могу выехать неожиданно, если меня отпустят прежде других для лечения. Я уже написал М. Ф., чтобы она вручила мое письмо Патриарху, который сможет ускорить мой отъезд из лагеря. (48) На днях у нас была комиссия, сообщившая нам эту радостную весть об освобождении всех стариков от 65-летнего возраста, и мне лично майор сообщил, что я буду свободен через два-три месяца, а пока, если желаю, могу лечиться здесь в больнице. Но для меня важно поехать в Одессу для лимонного лечения, либо принять ванны в Кисловодске. Словом, запасемся малым терпением. Пишите, как себя чувствуете?

Любящий А. А.

13 августа 1954

***

Дорогой Владыка, здравствуйте!

Нет слов, которыми можно было бы выразить радость по поводу Вашего освобождения. Я получил Ваше письмо перед самой службой, и только святость места не позволяла мне прыгать как козлу. Плохо только то, что приходится радоваться только в самом себе, а поделиться этой радостью не представляется возможности. Но в то же время, радуясь, что вы свободны, я невольно оборачиваюсь назад и вижу не совсем приятную картину испытаний, выпавшую на Ваши преклонные плечи. Результат этих испытаний отразился на ваших ногах. Но когда Вы приедете в центральную часть России, то, конечно, дело поправится.

Я случайно достал медвежьего сала, которое является хорошим целебным средством и которое мы можем использовать для поправки Вашего здоровья. Но а самое главное, конечно, ног. Оно может изгнать хворобу из Ваших простуженных ног.

Вы справедливо делаете мне укор за мое молчание. Но я уверен, что мое молчание не приемлете за забывчивость о Вашем существовании. Нет. С мыслью о Вас я ложусь и встаю.

Дело в том, что у меня предполагается перемена адреса. Предполагалось, что эта перемена произойдет в пределах Вологодской области. Но теперь дело приняло совсем другой оборот: адрес мой изменится на Ленинград, Обводный канал, 17, если будет на то Божия воля. Но пока что адрес старый, на него и пишите.

Вот так я и поживаю, как на перекладных. Но об этом можно будет поговорить потом. Буду считать дни до момента встречи.

Целую Вашу благословящую руку.

Ваш покорный слуга и богомолец диакон Николай

Будьте здоровы. Ленинград

11 сентября 1954 г.

***

Здравствуйте, дорогой Владыка!

Сегодня получил первое письмо, написанное не Вашей рукой, а только подпись Ваша. Не могу так просто поверить, что Вы прикованы к одру болезни. Завтра воскресенье и я буду говорить со Львом Николаевичем, чтобы в понедельник самому выехать в Москву и протолкнуть этот вопрос с Вашим переездом. Надеюсь, что смогу двинуть вопрос. Буду стучать в двери и к Митрополиту Николаю.

Я же писал Вам, что смогу сам приехать и забрать Вас, если у Вас все документы в полном порядке, а они, надеюсь, у Вас в полном порядке.

Вы пишите, чтобы я переслал письмо в Патриархию. Но, думаю, что сам сделаю больше. Наступает новый 1955 год, третий год как я Вас не видел. От всей души желаю Вам поправки. Крепитесь.

Приветствую Вас с Новым наступающим годом, годом перелома в Вашей жизни и в моей тоже.

Целую Вашу благословящую руку.

Ваш слуга и богомолец диакон Николай

25 декабря 1954 г.,

Следующее письмо написано диакону Николаю соузником Владыки Антония священником Георгием Сперанским

***

Здравствуйте дорогой Николай Васильевич! Ваше письмо, писаное 22 ноября 1954 года, Владыка получил, но читать его не читал, ибо он был сильно слаб. В настоящее время Владыка Антоний скончался 19 декабря 1954 года в 24 часа ночи. Вы пишите, почему он не отвечает Вам относительно ног. Письменно сообщить Вам не было возможности, а когда меня актируют и поеду я через Ленинград, то постараюсь Вас видеть, и все будет ясно. Посылок он не получал, а было у меня последние 68 рублей. Я на него израсходовал. Брал разные предметы из ларька для его питания.

Марии Францевне одновременно сообщаю, чтобы она совершила заочное отпевание. Я писал Вам в предыдущем письме по просьбе Владыки, под его диктовку, сидя с ним на его кровати. Если Вы чем-нибудь интересуетесь, то можете писать мне по тому же адресу, что и Владыке. Я священник бывший Ленинградской епархии Георгий Сперанский. Затем до свидания, Николай Васильевич, будьте здоровы, храни Вас Христос.

Свящ. Георгий

На конвертный адрес отправителя не обращайте внимания, он не правильный.

получено 28 января 1955 г.,

***

Здравствуйте, отец Георгий! Ваше письмо с печальным для меня известием я получил 28 января 1955 г. Для меня это тяжелая утрата, но, видимо, Божия воля. Буду рад Вас видеть в Ленинграде. В настоящее время меня интересует один вопрос: где и как похоронили Владыку и возможно ли будет привезти его останки? Все Ваши расходы постараюсь компенсировать при встрече. Спасибо Вам за заботу о Владыке.

1 февраля 1955 г.

Митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай, когда молился в алтаре кафедрального собора, справа от царских врат, стоял на стареньком и довольно затертом орлеце. Не все знали почему он категорически отказывался поменять его на новый. Этот орлец принадлежал когда-то дорогому его сердцу человеку – архиепископу Антонию (Марценко).

материал подготовил доц. протоиерей Александр Мякинин

{gallery}src/Mitropolit_Nikolai_Kutepov/mitr_nikolai_i_arhiep_antonii_martsenko/src/Mitropolit_Nikolai_Kutepov/mitr_nikolai_i_arhiep_antonii_martsenko{/gallery}