Фрагмент дела протоиерея Владимира Спиридонова и о. Георгия Молева 1949 год
Из ста с лишним страниц дела священников Казанской церкви города Петровка протоиерея Владимира Спиридонова и священника Георгия Молева, содержащего многочисленные доносы ( рапорта ), объяснения, заявления и, наконец доклад двух протоиереев, производивших “следствие” по поручению Филиппа, архиепископа Астраханского и Сталинградского, мы помещаем лишь некоторые выдержки из доклада, дающие, однако, достаточное представление о характере, если не обыденных, то и не таких уж редкостных событий.
“… В своем рапорте прот. Спиридонов обвиняет о. Молева в том что он в день своих имянин позволил себе открыто, пред сидевшими за имянинным столом гостями критиковать, поносить и обзывать дураком сына родного, всеми нами уважаемого, любимого Нашего дорогого Вождя Великого Сталина. Вот подробные слова о.Спиридонова об этом, написанные в его рапорте : ” бахвалясь своими способности и умом, Молев при всей честной компании сказал : когда я учился в Москве в институте, со мной учился сын Сталина, так я вам скажу, это такая дурь непомерная, я вам и представить не могу, дурак-дураком (рапорт Спиридонова № 5 )”. О.Молев не признает за собой такого поступка, инкриминируемого ему прот. Спиридоновым:” В дружественной беседе за столом, говорит Молев, зашел разговор о наследственности детей, в частности, о моем сыне, но не о бахвальстве ума , Анна Алексеевна Федорова сказала, что умственные способности детей передаются от родителей, я же, основываясь на учении Дарвинизма и психологии людей ответил что внешние признаки характера сохраняются, а умственные способности и голос бывают различными. Анна Алексеевна со мной согласилась и привела пример на детях Л.Н. Толстого и детях Шаляпина. Я же добавил, что учусь в институте жел-дор- транспорта, где учился и сын И.В.Сталина- великого гения, о сыне которого говорили преподаватели, что он малоспособный студент. Эти слова я сказал истинно, свидетелем чего были А.А.Федорова и Е.М.Горбунова” / рапорт Молева, стр. 7 /. Свидетельницы Горбунова и Федорова, на которых ссылается о.Молев, в своем рапорте подтверждают. Горбунова показала: ” Во время такой семейной беседы на руках матери сидел годовалый ребенок, обратили, внимание на лоб ребенка /большой, открытый / и кто-то, кажется Федорова, сказал: надо полагать, ребенок будет умным, да ж в кого же быть ему не умным / точного выражения не могу припомнить/; в это время о.Георгий сказал, что у Сталина сын не в отца, ” мы с ним учились в одном институте и профессора говорили о его неспособностях”. На эти слова Федорова высказывает свои соображения : способности не всегда передаются детям и в пример приводит Льва Толстого и Шаляпина, не передавших своих талантов детям своим, я со своей стороны сказала : давайте о другом говорить. Слов по адресу сына Сталина “дурак- дураком” не было произнесено о. Георгием / стр.29/. Показание свидетельницы Федоровой ” обращено было внимание па ребенка Молева и кто-то сказал: ” ребенок умный, да в кого он будет неумный?”. На что о. Молев сказал: не всегда способности родителей передаются детям. Вот Сталин умница, а сын его посредственность , а затем о.Георгий отвернулся, что-то сказал, но я не уловила его последних слов, но неужели у Великого Сталина сын- посредственность, у умного такого отца такой сын. Молев говорит: я учился вместе с сыном Сталина и профессора считали его неспособным. С своей стороны я сказала: у Шаляпина и Толстого дети не такие, как их отцы. Горбунова сказала : оставим этот разговор, будем говорить о другом / показ.стр. 3 /. Показания свидетелей Горбуновой и Федоровой, на первый взгляд, как будто подтверждают объяснение Молева, что разговор шел. о наследственности, где не было бахвальства Молева. Главная сущность не в бахвальстве и наследственности, а в оскорбительных словах- “дурак-дураком”, сказанных о.Молевым по адресу сына Великого Сталина. Свидетельница Горбунова говорит, что о. Молев не произносил слов по адресу сына Сталина “дурак- дураком”. Свидетельница Федорова в своем выражении по отношению к сыну Сталина употребляет слово ” посредственность”. От Федоровой не поступило заявлений о том, что о.Молев не употребил оскорбительных слов ” дурак-дураком” по отношению к сыну Сталина. Однако, замечание Федоровой о том, что о.Георгий, произнесши слово посредственность, отвернулся, что-то сказал , но я не уловила его последних слов, заставляет предполагать, что Молев действительно произнес “дурак-дураком”, о которых Федорова умалчивает дабы не причинить о.Молеву неприятности. 1′орбунова же заявила следственной комиссии, что она свидетельница Молева и пришла его защитить. Свидетель Зимин / стр. 5/ , присутствовавший на имянинах о.Молева, определенно заявляет, что о.Молев употреблял оскорбительные слова “дурак-дураком” по отношению к сыну Сталина. То же подтверждают жена Спиридонова Матрена Никитична и сестра её Мария Никитична Сенюшкина. Правда, последние состоят в близком родстве к жалобщику Спиридонову, но при всем этом, правдивость их показаний утверждается согласованностью их с показанием Зимина – человека постороннего. Объяснения протоиерея о. Спиридонова о Молеве в произношении оскорбительных слов ” дурак-дураком” по адресу сына Великого Сталина сохраняют свою силу при чтении докладной прот. Спиридонова, представленной им Следственной Комиссии 25/V-49 г., где он приводит такой факт : ” Не помню точно дату, но приблизительно в конце марта или в 1-х числах апреля в алтаре был такой случай: сидели за столом я, Настоятель, Молев и диакон Молодецкий. Шел разговор о людях способных, умных и дураках. Священник Молев, не стесняясь, открыто сказал : Да, я был очень способный в учебе, а вот со мной, когда я учился в Москве, в Институте, то со мной учился сын Сталина, так вот это была действительно дурь непомерная, дурак-дураком был / докл. 3 апр.,стр.3 /. Это заявление о.Спиридонова в точности подтверждает диакон Молодецкий в своем показании Следственной Комиссии от 2/ V с/г. /стр.6/. В своей докладной от 25/V- 49 прот. Вл. Спиридонов предъявил обвинение о.Молеву в том, что последний 23/V, в церковном притворе, в присутствии прот. Спиридонова, диакона Молодецкого, священника Игоря Спиридонова, Зимина М.И. и регента церк. хора Хрушечкина позволил себе сделать такое заявление : я имею счастие слушать и днем и ночью Америку и Англию, у меня в квартире свет бывает и днем и ночью, Америка передает на всех волнах и в любое время и даем и ночью, так что я свой приемник изучил и теперь в любое время слушаю то, что надо, а главное важно то, что я слушаю то, что есть в действительности, не то, что наше брех-информ-Бюро”. Это заявление в точности подтверждают в своих показаниях диакон Молодецкий / стр. 6/, священник Игорь Спиридонов / стр. 8/, регент Трушечкин / стр.10 / и Зимин /стр. 5 /. В своей докладной прот. Спиридонов пишет о разговоре о.Молодецкого, который у него был с о .Молевым, где Молев рассказывал, как он воевал, как на дурничку выдавали ордена и как брехало о небывалых военных эпизодах наше Совинформ- бюро / док.2 /. Это заявление прот. Вл.Спиридонова не только подтверждает, но излагает еще подробнее и обстоятельнее сам диакон Молодецкий. Вот его показание : “23/ V я имел разговор с Владимиром Спиридоновым, в этом разговоре я действительно передал о.Владимиру о разговоре моем с о.Молевым, имевшим место в марте м-це 1949 г" Тогда о.Молев говорил : ” Одно время на том участке, где я был, немец отошел км. на 15, и наши это проворонили. На утро, когда проснулись наши, немца не было. Давать сведения об этом штаб не хотел, а продвинувшись вперед на 15 км сообщает, что наши войска с боем продвинулись вперед. После была брех-сводка в штаб, составлена была реляция и многие незаслуженно получили награды, и вообще награды можно было получить, доставив нам “БК”, т.е. боевой комплект - бутылку водки с закуской, а наше СовбрехинформБюро во всех газетах трещало о крупных победах, а у меня до сего времени сохранилась газета с такими сведениями, при чтении коих от души можно смеяться”./ стр. 6-я/. То и другое обвинения, предъявленные о. Молеву о. Спиридоновым и подтвержденные свидетелями, о.Молев опровергает / его объяснения- стр. I /. В основание первого полагает якобы отсутствие света и маломощность приемника – 120 вольт, в основу опровержения второго обвинения, что это не вяжется с тем, что он не был командиром, а только рядовым, от которого сокрыты такие подробности / объясн. от 26 мая/. Факты, приводимые Молевым в опровержение предъявленных ему обвинений слишком слабы и ничтожны, а потому и не имеют юридической доказательности.”
Публикуется по:
- Григорьянц С.И. К 70-ти летию принятия закона «Об отделении церкви от государства» // «Гласность». Независимый общественно-политический журнал – Москва,1988.- №13.
