Иерей Иоанн Павлович Альбов родился 18 марта 1881 года в семье диакона Павла Николаевича Альбова, который всю свою жизнь прослужил в Спасо-Преображенском храме в селе Пурех Балахнинского уезда (ныне Чкаловского района).

В 1899 году Иван Альбов окончил курс обучения в Нижегородском Сергиевском духовном училище, а затем был определен на место псаломщика в село Богомолово Балахнинского уезда.

21 января 1901 года, в возрасте 19 лет, он обвенчался в Спасо-Преображенском храме села Пурех с дочерью местного земского фельдшера и почетного гражданина Марией Андреевной Фаминской, которая была старше его на два года. Спустя несколько лет, 2 октября 1905 года, состоялось его рукоположение в сан диакона с последующим назначением служить в село Новинки.

Начиная с 1918 года, уже в сане священника, отец Иоанн перешел служить в Казанский храм в селе Фомино. Дом священника стоял рядом с храмом. Семья его была бездетной, проживал он только с матушкой Марией Андреевной. В Катунской волости, уже в советское время, в одной из деревень работала учительницей начальных классов родная сестра священника — Анна Павловна Альбова.

В том же 1918 году отец Иоанн был мобилизован в Красную армию, в рабочий батальон. Но уже 15 декабря 1919 года его уволили с воинской службы по состоянию здоровья. Вернувшись домой, он продолжил служить у себя на приходе.

23 февраля 1926 года на основании прошения благочинного, согласно резолюции митрополита Нижегородского и Арзамасского Сергия (Страгородского), иерей Иоанн Альбов был награжден скуфьей. В 1930 году указом Епархиального совета от 14 апреля ко дню Святой Пасхи в числе других священнослужителей он был награжден камилавкой; а 23 апреля 1935 года удостоен права ношения наперсного креста.

Начиная с января 1936 года, отец Иоанн стал служить в Спасо-Преображенском храме в своем родном селе Пурех, по причине болезни священника Павла Моисеева. 16 ноября 1937 года его арестовали сотрудники милиции вместе с другими священнослужителями этого прихода по обвинению в антисоветской деятельности.

19 ноября 1937 года состоялся первый допрос отца Иоанна как мнимого руководителя «монархическо-фашистской группы церковников».

Из протокола допроса:
— Следствию известно, что Вы на протяжении нескольких лет вели антисоветскую деятельность, направленную против мероприятий РКП(б) и советского правительства, дайте следствию правдивое показание по существу заданного вопроса.
— Я виновным себя ни в чем не считаю и ни в чем не хочу сознаваться, так как я поступал всегда правильно и в церковном учении преступления не вижу и поэтому считаю, сообщников у меня нет никого.
— Вы напрасно не даете показания, следствие доподлинно все знает как о Вас, так и о ваших сообщниках.
— Показаний никаких давать не намерен, записано с моих слов верно и вслух мне прочитано.

Через несколько дней, 21 ноября 1937 года, проводился повторный допрос священника, из протокола которого следует, что отец Иоанн признался в антисоветской деятельности. Однако личные подписи обвиняемого на этом документе значительно отличаются от подписей, которые имеются на ранее составленных документах. Данное обстоятельство может свидетельствовать либо о подделке подписей, либо о сильном физическом воздействии на Альбова, вследствие чего у него изменился почерк.

В ожидании приговора, начиная с 23 ноября 1937 года, священник Иоанн Альбов, как и другие осужденные по данному делу (священник Павел Моисеев, священник Леонид Кулаков, диакон Василий Воскресенский и крестьянин Василий Федорович Лычев), находился в заключении в Балахнинской тюрьме.

В обвинительном заключении начальник Чкаловского НКВД указал, что участники данной «монархистско-фашистской группы активно среди населения распространяли пораженческие настроения, высказывали террористические намерения против руководителей ВКП(б) и Советского правительства, восхваляли фашизм и бывшую царскую власть». Поражает абсурдность лживых обвинений, которые якобы были записаны со слов жителей села Пурех. Из протоколов допросов свидетелей [орфография и стилистика документов]:
«Весной 1936 года на Пасху в церковной сторожке находились Воскресенский, Моисеев, Альбов, Лычев где одобряли бывшую царскую власть, а по отношению руководителей Советской власти и ВКП(б) Альбов говорил: "Я бы собственными руками передушил десятка полтора коммунистов начиная со Сталина".

«На Успение в конце августа был разговор следующий, кто убьет Сталина или Молотова с того 100 грехов снимется, а в конце сентября сего года на Воздвиженье в Пуреховской церковной ограде Моисеев, Воскресенский говорили: "Убить бы Сталина, Молотова и Ворошилова и Ежова и тогда бы Советской власти конец", тоже говорили и Лычев и Альбов, <...> и тут же решили что через церковную 20-ку нужно распускать слухи о скором приходе немцев и японцев».

15 декабря 1937 года Тройка Горьковского НКВД вынесла приговор обвиняемым — высшая мера наказания, расстрел. Приговор в отношении отца Иоанна и всех остальных обвиняемых был приведен в исполнение 22 декабря 1937 года.

После ареста отца Иоанна его жена Мария Андреевна Альбова осталась проживать в селе Фомино и долгие годы надеялась на его возвращение. В 1957 году она обращалась в прокуратуру с заявлениями, в которых просила сообщить о судьбе своего мужа и пересмотреть его дело. Произведенной в июле 1958 года проверкой было установлено, что данное следственное дело в отношении жителей Чкаловского района было полностью сфальсифицировано: вновь передопрошенные свидетели заявили, что они показаний об антисоветской деятельности осужденных в 1937 году не давали, а те показания, которые имеются в деле, «были надуманы самим следователем, который предложил подписать показания, не оглашая их». Постановлением прокурора Горьковской области от 14 августа 1958 года все невинно убиенные были реабилитированы посмертно.

Источники:

• По материалам Комиссии по канонизации Выксунской епархии // URL: https://www.facebook.com/chkalovsk/posts/2893944314260063 (дата обращения 20201222)